Глава первая
Углежог Тим
Давным-давно на окраине небольшой деревушки, затерявшейся в глухих лесах Восточной Пруссии, жил углежог по имени Тим. Каждое утро, как только солнце коснется верхушек деревьев, Тим шел в лес. Находил место, где было много упавших веток, поваленных деревьев, и принимался за работу. Выкапывал яму по пояс, собирал хворост, рубил дрова, разводил в яме большой костер. А когда огонь хорошенько разгорится, накрывал яму мокрой кожей, насыпал сверху слой земли и уходил домой. На следующее утро Тим шел в другую часть леса, где вся работа повторялась заново. На третий день он возвращался к первой яме. За двое суток под воздействием высокой температуры без доступа воздуха дрова превращались в древесный уголь. Тим снимал верхний слой земли, задубевшую кожу, выгребал из ямы получившийся уголь и нес в деревню продавать. Жил он скромно, в убогой лачуге и ходил в черной, провонявшей дымом одежде. Трудом углежога больших денег не заработаешь. Однако на хлеб и пиво ему хватало.
И все в жизни Тима было бы достаточно хорошо, но однажды, когда весна уже окончательно вступила в свои права и желтые головки одуванчиков покрыли лесные поляны, произошло большое несчастье — углежог Тим влюбился.
Глава вторая
Красотка Эльза
А полюбил Тим не какую-нибудь обычную девушку, такую же простую и скромную, как он сам, а первую красавицу деревни, которую звали Эльзой. Бедный Тим попытался ухаживать за самовлюбленной красоткой, знающей себе цену. Говорил ей приятные слова, дарил ранние лесные цветы и леденцы на палочке, а на более дорогие подарки денег у Тима не было. Поначалу Эльза не обращала на бедного углежога никакого внимания. Но когда ухаживания Тима окончательно ей надоели, злая девушка стала смеяться над ним и показывать на углежога пальцем.
— Посмотри на себя, — говорила она, — на кого ты похож!
Тим внимательно осмотрел себя, может, где во что-то вляпался. Но ничего нового так и не увидел.
— На самого себя! - растерянно пробормотал он.
— Вот именно, — смеялась она, — на себя! Ходишь в черной вонючей одежде, живешь в убогой старой лачуге. Даже на приличный подарок у тебя денег нет. Сам подумай, зачем мне такой жених?
Бедный Тим смотрел на Эльзу влюбленными глазами и не придумал ничего лучшего, чем сказать:
— И что же делать?
Эльза улыбнулась:
— Вот если бы ты был одет, как король, и если бы ты был богат, как владельцы лесопилки, я бы вышла за тебя замуж.
Тим воспрянул духом.
— Обещаешь?
— Обещаю, — подтвердила Эльза, — как станешь богатым, приходи!
Глава третья
Пчеловод Ганс
Тогда стал Тим думать, как бы ему разбогатеть. Но, сколько он ни думал, ничего в его голову разумного не приходило. И вот однажды, когда у него скопилось достаточно много древесного угля, который в деревне не очень-то покупали, тем более летом, Тим решил отправиться в Кёнигсберг. Уж там-то точно всё купят, древесный уголь очень любили кузнецы — жар он дает хороший, пламени мало, да и угарного газа от него нет. Жаль только, что далеко до города, а мешок большой и тяжелый. Поэтому отправился он к соседу, у которого была лошадь и телега. Звали соседа Гансом, он разводил пчел, продавал мед, тем и зарабатывал себе на кусок хлеба.
— Доброго здоровья, Ганс, — сказал углежог.
— И тебе, Тим, доброго здоровья.
— Скажи, ты не собираешься в город в ближайшие дни?
— Собираюсь, — ответил сосед, — завтра рано утром и поеду. До обеда поторгую медом и воском на рынке, а потом к кузнецу, надо лошадь подковать — одна подкова совсем отвалилась, а другие еле держатся.
— Возьмешь меня с собой?
— Отчего не взять, — улыбнулся сосед, — места в телеге много. Что, опять плохо уголек берут?
— Плохо, — кивнул Тим, — потеплело, весна пришла. Но в городе все заберут, кузнецы древесный уголь очень любят.
— Это правда.
— А с меня ведерко уголька за дорогу.
— Как всегда, — согласился Ганс, — соседи должны помогать друг другу.
Они немного потолковали о том о сем, и Тим пошел домой. Сосед выглядел счастливым — ехать все равно собрался, место в телеге есть, а ведерко хорошего древесного уголька еще никому не помешало. Даже если Гансу и не было в нем сейчас особой необходимости, он всегда помнил старую мудрость: лучше есть и не надо, чем надо и нет.
Глава четвертая
О ценах на пиво
Рано утром Тим, согнувшись под тяжестью мешка, пришел к дому Ганса. Закинув уголь на телегу, они тронулись в путь. Скоро дорога вошла в лес. Под кронами огромных сосен было сумрачно, пахло сыростью и хвоей. По веткам прыгали рыжие белки. Некоторые из них спускались пониже и рассматривали проезжавших мимо людей, телегу и лошадь своими любопытными черными глазенками. Потом темная чаща сменилась смешанным лесом, стали попадаться березы и клены. Здесь было посветлее, да и солнышко уже поднялось над лесом. Проснувшиеся лесные птицы распевали на все голоса свои весенние песни.
Вскоре впереди показалась очередная деревушка, скрытая в глубине бесконечных древних лесов. Когда телега проезжала мимо трактира, на его пороге появился Клаус.
— Ганс! — закричал он.
Пчеловод натянул поводья:
— Тпру! Стоять, родимая!
Лошадь остановилась.
— Чего тебе? — буркнул Ганс.
Клауса в округе не любили. Человеком он был жадным и бесчестным. Все норовил то пиво разбавить, то тухлое мясо посетителям подсунуть. Да и цены ломил такие, что только ахнешь! Три медяка за кружку! Где же это видано, чтобы такие деньги драть с простых людей? В Кёнигсберге за два медяка продавали, да и там было хорошее пиво — густое, вкусное, ароматное, а не эта жидкая моча. Но не поедешь же в город за кружкой-другой…
— Ты в Кёнигсберг?
— Да, — подтвердил Ганс, — надо чего?
— Возьмешь меня?
— Зачем?
— За продуктами. Ты же на рынок?
— На рынок. Возьму.
— Три монеты устроит?
Ганс нехорошо ухмельнулся.
— Пятнадцать устроит. За эти деньги туда и назад.
— Что?! — заорал Клаус. — Пятнадцать? Да то же грабеж!
— Это у тебя цены на пиво — грабеж! — обиделся Ганс. — Да и само пиво — моча!
— У меня самое лучшее пиво!
— Ага, рассказывай это другим. Впрочем, болтать мне некогда.
Ганс встряхнул поводья:
— Пошла!
Телега тронулась.
— Стой! — заорал трактирщик. — Согласен!
— То-то. Залезай!
— Дай собраться.
— Только быстро. Долго ждать не буду.
Клаус скрылся в трактире.
— Жулик, — сплюнул Ганс, — с такими только так и надо! И деньги вперед!
— Жулик, — согласился Тим, — может, зайдем в городе выпить по кружечке?
— Обязательно!
Быстро вернувшись, пузатый трактирщик, кряхтя, залез на телегу. В руках он держал мешок, толстый кошель висел на поясе.
— Перекинь-ка сюда монетки, — сказал Ганс.
— С чего это? — возмутился Клаус. — Оплата будет, когда вернемся.
— Оплата вперед! А то потом денег у тебя не окажется.
— Я подумаю над твоим предложением. Поехали!
Ганс разозлился:
— Слезай и думай! А потом топай пешком с мешком на горбу. Глядишь, и пузо уменьшится!
Пришлось трактирщику отдать деньги. При этом он изо всех сил кривил жирную морду, всем своим видом пытаясь показать, что этим делает Гансу величайшее одолжение. Впрочем, на его кривую морду пчеловоду было от всей души наплевать.
И снова телега тронулась в путь к великому городу Кёнигсбергу.
Глава пятая
Старый бродяга
На опушке древнего леса телега выехала на большой тракт. Здесь дорога была намного тверже, и после мягкой лесной земли стало ощутимо потряхивать на колдобинах. Слева и справа простирались недавно засеянные поля. Поднявшееся солнышко начало понемногу припекать, и Тим скинул куртку. Хотя городских стен было еще не видать, далеко впереди, над легкой дымкой, поднимавшейся от разогретой земли, просматривался шпиль Королевского замка, стоящего посреди Кёнигсберга на высоком холме. Спереди и сзади ехали телеги и шли путники — все стремились поскорее попасть в город. Иногда им приходилось сторониться, уступая путь всадникам, несущимся во весь опор.
Стоящий возле дороги старик поднял руку. Он опирался на витой посох, за спиной висела тощая котомка. Длинные белые как снег волосы были перехвачены вокруг головы потертым кожаным ремешком. Пришлось Гансу остановить телегу.
— Доброго здоровья, — сказал старик с поклоном.
— Доброго здоровья, отец, — ответили одновременно Ганс с Тимом.
Только Клаус не пожелал здороваться со стариком: не к лицу уважаемому трактирщику разговаривать со всяким быдлом.
— Можете меня подвезти до кузнеца?
— Садись, — согласился Ганс.
Седой старик попытался забраться на телегу. Увидев, что ему тяжело, Тим спрыгнул и подсадил старца.
— Спасибо, сынок, — сказал путник, — нечем мне вам заплатить, поэтому буду вас развлекать и расскажу вам древнее поверье.
Тим и Ганс обрадовались, все веселее ехать. Лишь жадный трактирщик скривился: с него, почтенного человека, жадный пчеловод содрал втридорога, а всяких нищих бродяг бесплатно возит!
Глава шестая
Древние боги
Старик поудобнее уселся, положил рядом посох, котомку и начал свой рассказ:
— Давным-давно, когда мир был молод, жили на небе два друга-солнца. Были они богами, и не было тогда в мире других богов. Одного из них звали Рамон, а другого — Рамин. Каждый из них носил сияющие солнечные доспехи и по очереди освещал и грел землю. В то время на земле росли растения, жили животные, в небесах летали птицы, а в морях плавали рыбы. Но не было на земле никого, с кем бы они могли поговорить. И тогда решили боги создать разумных существ, способных разговаривать. Рамон создал людей — тевтонов, литовцев, викингов и много других народов. Рамин — гномов, эльфов, фей, троллей и домовых. Надеялись боги, что все их создания будут мирно жить на земле. Поначалу все так и было. Но однажды началась война между людьми — созданиями Рамона и другими существами — созданиями Рамина. И сколько ни пытались боги примирить враждующие стороны, ничего у них не получалось. Тогда они договорились между собой не вмешиваться в происходящее на земле. Рамон соблюдал договор и с грустью наблюдал за тем, как люди терпят поражение от созданий Рамина. Но однажды он узнал, что Рамин бесчестно нарушил договор и тайно поддерживает своих любимцев — гномов и троллей. Рассерчал Рамон и вызвал Рамина на бой. Много дней бились на небе боги, и в конце концов Рамон нанес своему врагу сильный удар. Солнечные доспехи Рамина разлетелись на мелкие кусочки и попадали в море. Испугались его создания и попрятались по темным лесам и глубоким пещерам. А Рамон так и остался в своих сияющих доспехах. Кусочки доспехов Рамина с тех пор море выбрасывает на прибрежный песок, и называются они янтарем. Люди стали владеть всей землей, а своего бога называть Солнцем, так как он сохранил свои солнечные доспехи, а его врага, лишившегося солнечных доспехов, — Луной. С тех пор создания Рамина прячутся от людей, скрываясь в темных лесах и глухих пещерах, лишь лунными ночами выбираясь на поверхность, чтобы приветствовать своего поверженного бога. И наложил Рамон на гномов и троллей страшное заклятие, чтобы они боялись людей и не смели показываться им на глаза — если человек увидит гнома или тролля, то те обязаны исполнить три его желания.
Глава седьмая
Кузнец Вольфганг
Вскоре у дороги показалась кузница. Из высокой каменной трубы шел легкий дымок, звучали удары молота по железу.
— Тпру! Стоять! — закричал Ганс и натянул поводья.
Лошадь остановилась. Стук молота стих, и на пороге показался кузнец. Вольфганг был низкого роста, одетый в засаленную кожаную накидку. Голова, почему-то казавшаяся квадратной, сидела на огромных плечах, а длинные руки с выступающими мускулами свисали до самых колен. Пахло от кузнеца дымом, металлом и почему-то цветами.
Поздоровавшись с путниками, Вольфганг, легко, как перышко, подхватил из телеги старика и поставил на землю. Не говоря ни слова, они крепко обнялись.
— Спасибо что подвезли, — сказал старик с поклоном.
— Не за что. Вольфганг, на обратном пути лошадь подкуешь?
— Легко, — ответил кузнец, — да хоть сейчас!
— Сейчас не могу, надо спешить на рынок, прозеваем всю торговлю.
— Как скажешь.
Тим поднял руку, привлекая к себе внимание.
— Уголек не требуется?
— Требуется, — ответил кузнец, — с дровами одна морока: дыма много, а жара нет.
Сняв мешок с телеги, Тим развязал веревочку. Кузнец опустил в уголь широкие ладони и, набрав полные руки древесного угля, внимательно его рассмотрел:
— Отличный!
— А то! — обрадовался Тим.
— Сколько за мешок?
— Пятьдесят медяков.
Кузнец расстроился.
— Он того стоит, — сказал Тим.
— Вижу, что стоит, — ответил кузнец, — да вот беда: вчера купил металл, осталось только тридцать. Может, чего из моих изделий возьмешь на двадцать? Есть топоры, пилы, ножи, наконечники для стрел.
— Хорошо, — согласился углежог, — давай наконечники. Осталось лишь две стрелы, остальные я уже потерял.
— Сейчас принесу.
Кузнец завязал веревочку и, подхватив мешок, скрылся в кузне. Седой старик двинулся за ним следом.
— Чего стоим? — заныл мерзкий трактирщик. — Время из-за вас теряю. А время это деньги!
Впрочем, кузнец быстро вернулся. В руках у него был полотняный мешочек и кожаный пояс с ножнами.
— Держи, — протянул он Тиму деньги, — и вот мешочек с наконечниками. Обычно я их продаю по пять медяков. Но я смотрю, ты парень хороший, так что вместо четырех дам тебе десять.
— Спасибо! — обрадовался Тим.
— И еще, держи от меня подарок, – он протянул Тиму кожаный пояс. На поясе висели ножны, из которых торчала рукоятка ножа. — Думаю, тебе как раз будет. Я тут одному богатею новый сделал и нож получше, так что старый он мне оставил. Еще крепкий. Забирай!
Они тепло простились, и Тим с Гансом тронулись в путь.
Глава восьмая
Кёнигсберг
Мост через ров был опущен. Заплатив положенную мзду за въезд в город с товаром, они поехали в сторону рынка. Узкие улочки, мощенные булыжником, петляли между высокими трехэтажными зданиями. По небольшим углублениям вдоль дороги текли нечистоты. Большое количество народу двигалось по своим делам, кричали возницы, ржали кони. В прекрасном Кёнигсберге стояла невероятная вонь, так что привыкшего к чистому лесному воздуху Тима первое время слегка мутило. Вскоре появилась большая рыночная площадь, на которой расположилось множество торговцев, предлагавших свои товары. Покупателей было мало, но Тим и Ганс знали, что это ненадолго — почтенные горожане очень любили поспать.
Найдя свободное место, Ганс стреножил лошадь, чтобы поменьше двигалась, и стал откупоривать бочонки с медом.
— Поможешь? — спросил Тима трактирщик. — Пока я буду торговаться, поносишь за мной мешки. Плачу десять монет!
— Не может быть, — усмехнулся Ганс, — что-то ты слишком щедрый.
— Какой есть, — ответил Клаус, — не всем же быть жадными, как ты.
— Ну-ну…
Тим спрятал мешочек с наконечниками на телеге, надел кожаный пояс, и они с трактирщиком пошли по торговым рядам. Вначале Клаус купил пять мешков муки, которые Тим отнес в телегу. Потом подошла очередь соленого сала, мяса и прочих съестных припасов, необходимых в трактире. Каждый раз трактирщик яростно торговался, сбивая цену. Наконец все основные продукты были приобретены.
— Еще разок пройдемся — и все, — сказал трактирщик.
— Перец! Перец! Великолепный острый перец! — кричала горластая торговка, размахивая руками. — Лучший в городе острый перец! Покупайте, очень дешево!
Клаус остановился.
— Почем?
— Пять монет штука!
— Пять монет? Да он и одной не стоит!
— Дешевле не найдешь! Лучший перец в славном Кёнигсберге!
Трактирщик взял красный стручок и понюхал:
— Что-то перцем не пахнет.
— Как это не пахнет? — удивилась торговка. — Очень даже хорошо пахнет!
— Он, наверное, и не острый совсем.
— А ты попробуй! — засмеялась она.
Жадный Клаус откусил половину и стал задумчиво жевать.
— Да, правильно я сказал. Не пахнет и пресный.
Он закинул в рот остатки перца и, хорошенько разжевав, проглотил.
— Меня не обманешь, — заключил трактирщик, — не перец, а какая-то свекла.
Глаза у торговки медленно полезли на лоб.
— Не может этого быть… — прошептала она.
— Нечего тут дурить уважаемых людей!
Развернувшись с гордым видом, Клаус пошел к телеге. Торговка то изумленно смотрела ему в спину, то нюхала один за другим красные стручки, кучей лежащие на прилавке. От удивления она даже забыла потребовать деньги. Понюхав несколько штук, она стала раздумывать о том, чтобы самой откусить кусочек, но все-таки не рискнула. Потом плюнула и начала орать, привлекая покупателей:
— Перец! Перец! Великолепный острый перец! Лучший в городе острый перец! Покупайте, очень дешево!
Затерявшись в толпе, трактирщик все ускорял шаг, а потом побежал. Тим поспешил за ним, посмеиваясь над тем, как семенит толстяк на своих кривых коротких ножках.
Подбежав к телеге, Клаус заорал:
— Воды! Дай воды!!!
Пока Ганс доставал кувшин, Тим с изумлением рассматривал лицо жадного трактирщика. А посмотреть было на что! Морда стала красная, как помидор, а глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. К тому же Клаус часто-часто дышал, как будто только что вынырнул с большой глубины.
— Держи, — Ганс протянул ему глиняный кувшин, наполненный водой, и тот начал пить огромными глотками.
— Что случилось? — спросил пчеловод.
Тим рассказал, как Клаус съел перец. Даже не дослушав до конца, Ганс начал хохотать. Он смеялся от всей души, искренне и заразительно, хлопая себя по коленям и чуть живот от смеха не надорвал.
— Еще есть вода? — спросил Клаус, дико вращая глазами, когда питье закончилось.
— Больше нет, — ответил Ганс, все еще не в состоянии успокоиться.
— А-а-а…
Махнув рукой, жадный трактирщик быстро скрылся в толпе — побежал искать воду. Похоже, огонь внутри его огромного брюха было невозможно погасить одним кувшином.
Тем временем покупателей становилось все больше и больше. Пришлось Тиму помогать Гансу продавать мед — он набирал деревянной ложкой меру того сорта, который хотел покупатель, и перекладывал в тару, которую тот приносил с собой. Тем временем пчеловод торговался и считал деньги. Когда солнце поднялось в зенит, торговля начала затихать, и пора было сворачиваться. Вот только жадного Клауса все не было.
— Побудь здесь, я мигом, — предложил Ганс, — если подойдет покупатель, попроси подождать.
Тим кивнул. Вскоре пчеловод вернулся вместе со стражником, одетым в кожаные доспехи и вооруженным мечом. Набрав горшочек меда, Ганс протянул его стражнику и сказал:
— Пойдем мы глотнем пива.
— Хорошо, — согласился тот, — только не долго. Как вернетесь, с тебя еще десять монет.
— Договорились!
Отыскав ближайшую харчевню, Клаус и Тим вошли внутрь. Половина столов были пусты. В большие окна светило перевалившее за полдень солнце. Пахло пивом, луком и жареной свининой. Ганс заказал по паре шнапса и пива. А также холодного вареного мяса на закуску.
— За удачную торговлю!
Они залпом осушили стаканы. Крепкий шнапс обжег Тиму горло, и он закашлялся. Пришлось Гансу как следует хлопнуть углежога по спине.
— Запей!
Отпив из большой глиняной кружки, Тим с облегчением выдохнул.
— Забористый? — поинтересовался Ганс.
— Еще какой! — согласился углежог.
Они не спеша допили густое и ароматное пиво, заедая вкусной вареной говядиной. После чего Ганс расплатился с хозяином и, отсчитав десяток монет, протянул их Тиму.
— Ты мне сегодня очень помог, — сказал он, — даже не знаю, как бы я справился без тебя. Давненько не было такого удачного дня.
— Мне как-то неудобно, — стал отнекиваться Тим.
— Бери, бери! Сегодня я хорошо заработал, иначе бы не дал. Бери!
Рядом с харчевней была лавка, где Тим купил для Эльзы янтарные бусы и несколько леденцов, после чего они пошли к телеге. Рядом с ней Клаус спорил со стражником.
— Говорю тебе, на этой телеге мои мешки, — пытался доказать трактирщик, — могу я хотя бы посидеть на ней?
— Стой, где стоишь, — отвечал стражник, — а то отведаешь моего меча!
Увидев подходящих Ганса и Тима, трактирщик набросился на них с упреками:
— А вы где ходите?! Меня чуть на куски не изрубили.
— Чуть не считается, — ответил пчеловод.
Ганс отдал стражнику деньги, и тот, смачно плюнув Клаусу под ноги, отправился в сторону харчевни.
— Пошла, родимая!
Скрипнула телега, и они отправились в обратный путь.
Глава девятая
О том, почему жадность до добра не доводит
Вскоре городские ворота Кёнигсберга остались позади.
— Клаус, ты обещал мне за помощь десять монет — напомнил Тим.
— Кто, я? — ответил трактирщик, изображая искреннее удивление.
— Конечно ты.
— Что-то я этого не помню.
Ганс сплюнул в придорожную пыль:
— Вот же бесчестная мразь!
Тим удивленно захлопал глазами:
— Но мы же договорились…
Клаус задумчиво потер подбородок:
— Интересно, что ты такого сделал на десять монет?
— Я носил твои мешки.
— Это не стоит таких денег!
— Но ты обещал!
— Я подумаю.
Ганс обернулся.
— Не сдавайся, малыш, — сказал он.
— Хорошо, — вдруг неожиданно подобрел трактирщик, — учитывая то, что ты хороший парень, я готов заплатить тебе две монеты.
— Но это нечестно! — возмутился Тим.
— И что ты сделаешь? — усмехнулся Клаус. — Подашь на меня жалобу?
Бедный углежог не знал, что ответить. Несправедливость была просто вопиющая.
— Соглашайся, — убедительным голосом сказал Клаус, — две монеты — это хорошие деньги. Никто тебе больше все равно не заплатит.
— Это просто нечестно, — продолжал твердить ошеломленный Тим.
— Как хочешь, — сказал трактирщик.
Телега поехала дальше. Обернувшись, пчеловод посмотрел на Тима:
— Никогда не верь этому человеку. Поэтому я и взял с него деньги вперед. Понял?
— Понял…
— Вот что я думаю, — продолжал Ганс, — надо мне сходить в кустики. Пиво, понимаешь ли, на свободу просится. Если мешки Клауса вдруг окажутся на обочине, я ничего не видел!
Трактирщик вздрогнул. Его глаза, заплывшие жиром, забегали по сторонам.
— Тпру! Стоять, родимая! — закричал Ганс, и лошадь остановилась.
— Ты этого не посмеешь!
— Я? — удивленно ответил Ганс. — Я вообще ничего не говорил.
Он отошел в сторонку.
— Ты этого не посмеешь! — повторил Клаус Тиму.
Углежог спрыгнул с телеги. Один за другим мешки с мукой полетели на обочину.
— Что ты делаешь?! — орал Клаус. — Ты мне за это заплатишь!
— Конечно, — согласился Тим, — с лихвой!
Ганс вернулся.
— Что, поехали?
— А мои мешки? — заорал трактирщик.
— Твои мешки — твои проблемы! Пошла, родимая!
Лошадь тронулась.
— Ладно, ладно! Вот твои деньги!
Клаус отсчитал деньги. Тим спрятал медяки в подаренный кузнецом пояс и уселся на телегу.
— Грузи мешки назад, — приказал трактирщик.
— Десять монет. И плата вперед!
— Молодец, малыш, — засмеялся Ганс, — с такими подонками только так и надо.
Ничего не говоря, Клаус стал сам грузить мешки.
— Живей давай! — покрикивал расхрабрившийся Тим. — Почему я должен терять из-за тебя время? А время, между прочим, — деньги!
Дальше путь пролегал в молчании. Клаус злобно зыркал по сторонам, но и Тиму, и Гансу было на это откровенно наплевать. Вскоре, разморившись на теплом весеннем солнышке, Тим начал клевать носом. Шнапс и пиво оказали свое расслабляющее действие, и, навалившись на мешки с мукой, он мечтал о самой красивой девушке на свете. А когда подъехали к кузнице, Тим уже крепко спал.
Глава десятая
Надежда
И приснился Тиму странный сон. Огромное лицо седого старца, которого они подвезли по дороге в город, стояло перед ним. Пронзительные голубые глаза смотрели прямо в душу.
— Ты хороший парень, — говорил старик, — поэтому я решил помочь тебе.
— Как? — спросил Тим.
— Ты влюблен в девушку, которая не отвечает тебе взаимностью.
— Откуда ты знаешь?
— Я много чего знаю, — ответил старик, — помнишь поверье о древних богах Рамоне и Рамине, которое я рассказывал вам по пути?
— Помню.
— Ты обратил внимание, как оно закончилось?
— Нет, — признался Тим, — не обратил.
— Тогда я напомню. Поверье закончилось тем, что великий бог-солнце наложил на гномов и троллей страшное заклятие, чтобы они боялись людей и не смели показываться им на глаза. Но если человек увидит гнома или тролля, то они обязаны исполнить три его желания.
— И что? — не понял Тим.
— Ты придуриваешься? — удивился старик.
— Нет, — ответил Тим, — я действительно не понимаю.
— Подумай! Постарайся немного напрячь голову, даже если это покажется тебе слишком сложным.
Тим начал думать. Однако оказалось, что во сне голова у него соображает ничуть не лучше, чем наяву.
— Ничего не получается, — откровенно признался он.
Старик грустно вздохнул:
— Тогда слушай! Если ты встретишь гнома, то он выполнит три твоих желания. Одним из них ты можешь попросить, чтобы Эльза нежно и крепко полюбила тебя на всю жизнь. И твое повеление обязательно исполнится!
— А ведь правда! — согласился Тим.
— На север от твоего селения, всего в половине дня пути, живет гном. Найди его!
Тим ошеломленно молчал. Удивительно, как иногда люди в упор не замечают самые очевидные вещи.
— Найди гнома, — повторял старик, и его голова стала медленно отдаляться, скрываясь в густом тумане, — найди гнома… найди гнома… найди гнома… найди гнома… найди гнома…
Тим проснулся, словно от толчка. Телега, скрипя колесами, ехала через лес. До дома оставалось совсем ничего, значит, проспал он порядочно. Закатное солнце еле пробивалось через густые кроны огромных сосен. «Найди гнома… найди гнома... найди гнома...» – звучал у него в голове призрачный голос.
И в душе у Тима проснулась надежда.
Глава одиннадцатая
О том, что некоторые вещи сделать не так просто, как кажется на первый взгляд
Следующий день Тим потратил на сборы. Он сделал новые стрелы и приготовил запасную тетиву для лука. Потом собрал котомку, положив туда одеяло, хлеб, сушеное мясо, бурдюк с водой и огниво в кожаном мешочке. После чего лег спать.
Рано утром Тим был уже в лесу. Идти предстояло на север, примерно до полудня. Там можно начинать поиски.
Радуясь наступлению тепла, деревья распустили молодые листочки, и воздух наполнился терпким ароматом. Время от времени на ветвях сидели горлицы, и Тиму удалось подстрелить себе на обед лесную голубицу. Когда солнце поднялось в зенит, лес изменился: теперь его окружала мрачная непроходимая чаща — самое место для того, чтобы здесь мог поселиться гном.
Тим решил передохнуть с дороги. Развел костер, ощипал горлицу и, насадив ее на оструганный прут, поджарил на огне. Подкрепившись, он стал искать гнома. Но, сколько ни лазил углежог по древней чаше, сколько ни заглядывал под упавшие деревья, найти гнома ему не удалось.
Потянулись бесконечные дни поисков. Просыпаясь с первыми лучами солнца, Тим ходил по лесу. Но ни гном, ни его жилище упорно не попадались. Постепенно хлеб и мясо подходили к концу. Хорошо, что недалеко нашелся ручей, откуда Тим брал чистую воду. Время от времени ему удавалось подстрелить зайца или лесного голубя, а однажды даже зазевавшегося тетерева.
Однажды на Тима вышло семейство кабанов. Крупный секач, опустив голову и выставив огромные клыки, пристально посмотрел на бедного углежога. Основательно испугавшись, Тим замер и стал изо всех сил изображать из себя самое обычное дерево. То ли кабан действительно в это поверил, то ли решил не связываться — в любом случае он презрительно фыркнул, и семейство отправилось по своим делам. «Уф, — выдохнул Тим, пытаясь унять дрожь в ногах, — чуть в штаны не наложил». Он прекрасно понимал, что в одиночку, к тому же вооруженному только слабеньким луком, связываться с кабаном — не самый лучший способ обеспечить себя здоровьем до глубокой старости. Каждый охотник знает, что раненый секач опаснее медведя и сможет легко разорвать его на мелкие кусочки.
Вскоре припасы подошли к концу, и Тиму прошлось питаться редкой добычей, лесной травой и молодыми листьями. Как оказалось, найти гнома — не такая простая задача, как показалось ему на первый взгляд.
Постепенно углежог стал падать духом и в один из дней решил отправиться домой. К вечеру он сумел пройти примерно половину расстояния до своей деревни. А когда слишком устал, расстелил одеяло, прислонился спиной к сосне и неожиданно для себя заснул.
Глава двенадцатая
Гном Тристан
Разбудил его стук. В лесу почти совсем стемнело. За сосной, возле которой заснул углежог, горел огонь, невидимый Тиму, но освещавший лес вокруг. Тихонько поднявшись, он выглянул из-за дерева и увидел маленького человечка с длинной седой бородой и в красном колпаке. Рядом стояла треножка, на ней висел котелок, в котором булькало какое-то варево. А стук раздавался из-за того, что человечек рубил топориком веточки, чтобы поддерживать огонь под котелком.
— Ага! — закричал хитрый углежог. — Ты гном, я тебя увидел!
Человечек обернулся. Некоторое время они стояли и молча смотрели друг на друга.
— Здравствуй, Тим! Я действительно гном, и меня зовут Тристан.
— Ты знаешь мое имя? — удивился Тим.
— Теперь знаю. Эх, совсем стар я стал, да еще и насморк подхватил, а то я бы твой человеческий дух давно унюхал. К тому же ты спал, когда я решил приготовить себе еду, иначе я бы твои человеческие мысли давно услышал. Ну да ладно, чего тянуть, говори свои три желания.
Тим выдохнул. Похоже, его надежды наконец-то начинают исполняться!
— Первым желанием, — сказал углежог, — хочу быть одетым, как король!
Гном хлопнул в ладоши. Вдруг Тим увидел, что его старая, провонявшая дымом одежонка исчезла, и он стоит на поляне, одетый в великолепный королевский кафтан с золотыми пуговицами, на ногах неудобные королевские туфли с серебряными пряжками, а на голове шляпа со страусовыми перьями.
— Твое второе желание? — напомнил Тристан.
— Я хочу стать владельцем лесопилки, которая у нас в деревне.
— А почему именно лесопилки? — удивился гном.
— Потому что владельцы лесопилки самые богатые люди, — пояснил Тим, — у них много денег, красивый дом и шикарная золоченая карета. А больше я нигде не был, и сравнивать мне не с чем.
— Как прикажешь, — согласился Тристан и хлопнул в ладоши, — будет исполнено. Твое третье желание!
— Я хочу, чтобы Эльза, первая красавица нашей деревни, вышла за меня замуж.
На этот раз гном не спешил исполнять желание Тима. Он долго и внимательно смотрел на него и на всякий случай переспросил:
— Ты хорошо подумал? Это твое последнее желание, больше не будет!
— Хорошо, — ответил Тим, — это мое самое заветное желание! Исполняй немедленно!
Гном тяжко вздохнул, надел колпак, хлопнул в ладоши и пробормотал:
— Будет исполнено.
И в следующее мгновение исчез.
Глава тринадцатая
Уважаемый герр Тим
Стояла темная ночь, и Тим прилег вздремнуть. А когда занялся рассвет, отправился домой.
Вскоре пошел дождь, и, на беду, ему пришлось перебираться через глинистый овраг. Королевские туфли оказались страшно неудобными, поэтому углежог часто спотыкался, падал и весь извалялся в грязи и глине. А потом ему пришлось пробираться через заросли колючей ежевики, и нежная ткань королевского кафтана превратилась в банальные лохмотья. Но так или иначе Тим добрался до дома. Когда он подошел к своей убогой лачуге, то увидел, что возле нее стоит карета нотариуса.
— Доброго вам здоровья, уважаемый герр Тим, — сказал нотариус с поклоном.
Углежог очень удивился. Никто и никогда не называл его не то что уважаемым, а уж тем более герром. Но, как бы то ни было, новое обращение ему очень понравилось.
— Уважаемый герр Тим, — продолжал нотариус, — хочу уведомить вас о том, что скоропостижно скончались владельцы лесопилки. А когда я стал искать наследников, то неожиданно выяснилось, что вы их дальний родственник. Других наследников не осталось. Так что вы вступаете во владение лесопилкой, богатым домом, десятком лошадей, золоченой каретой….
И он еще долго перечислял перечень имущества, владельцем которого становился Тим. А потом вручил ему соответствующие документы, откланялся и уехал.
Тим вселился в новый дом, запряг в карету лучших коней, посадил на козлы конюха и поехал на лесопилку. Там он выгреб из кассы всю выручку за готовую продукцию. А на следующее утро отправился в Кёнигсберг. Накупил дорогих подарков и, вернувшись, решил не откладывать дело в долгий ящик и тут же поехал свататься к Эльзе.
Девушка, раньше смеявшаяся над Тимом и показывавшая на него пальцем, вдруг воспылала горячей любовью и сразу же согласилась выйти за него замуж.
Вскоре сыграли свадьбу. У Тима появилось много новых друзей, всегда готовых выпить за его счет, а Эльза полюбила ездить в Кёнигсберг, где скупала самые дорогие наряды и драгоценности, которые только могла найти.
Так прошло полгода.
И вот однажды, когда Тим приехал на лесопилку, чтобы забрать из кассы выручку, то оказалось, что там его ждут кредиторы. Неожиданно для себя он выяснил, что владеть лесопилкой — это не только забирать деньги. Нужно еще покупать новое оборудование, пилы, станки и тому подобное. А также договариваться с властями о выделении участков под вырубку леса, управлять сбытом и прочими вещами, о которых он не имел ни малейшего представления. В итоге процветающее ранее предприятие стало приходить в упадок. Денег становилось все меньше и меньше, но Тим, ослепленный любовью и богатством, не обращал на это никакого внимания. Кроме того, оказалось, что у лесопилки имеются значительные долги. Когда слухи об упадке предприятия достигли Кёнигсберга, ростовщики забеспокоились и решили навестить нового хозяина. Они предъявили ему свои претензии, но денег, чтобы рассчитаться, у Тима не было. Все было прогуляно, пропито и потрачено. Кредиторы обиделись. Они подали на Тима в королевский суд. Дело он проиграл. Судья прислал судебных приставов, они отняли у Тима лесопилку, коней, золоченую карету и выгнали его из шикарного дома.
А умная красотка Эльза, не забыв прихватить наряды и драгоценности, уехала жить к родителям.
Глава четырнадцатая
Замуж по любви
Тим пришел к Эльзе и сказал:
— Дорогая, настали тяжелые времена. Раньше мы могли жить и ни в чем себе не отказывать. Но теперь нам придется поселиться в моей старой бедной лачуге.
— Еще чего! — ответила супруга. — Что я, дура что ли? А нарядов и драгоценностей у меня теперь и так достаточно.
Бедный углежог опешил:
— Любимая! Что ты такое говоришь? Ты же всегда утверждала, что вышла за меня замуж по любви!
— Это правда, — подтвердила Эльза, — я всегда была абсолютно честна перед тобой!
Тим посмотрел на нее с надеждой:
— Тогда почему ты не хочешь жить в моей лачуге? Ведь с милым рай и в шалаше!
— Понимаешь, мой дорогой Тим, — объяснила она, — я не обманывала тебя, когда говорила, что вышла замуж по любви. Единственное, что я никогда не уточняла, что же я люблю на самом деле, а ты не спрашивал. А люблю я в первую очередь наряды и драгоценности. Но поскольку денег у тебя больше нет, наряды и драгоценности покупать не на что, то и любить соответственно нечего.
Тим не верил своим ушам. Растерянно оглядываясь по сторонам, углежог молчал, словно дар речи покинул его навсегда. И тогда Эльза решила его пожалеть.
— Ты нее переживай, — сказала она, — разбогатеешь, опять приходи!
Глава пятнадцатая
О точности формулировок
Несчастный Тим пошел в свою старую лачугу, сел за стол, подпер голову кулаком и стал думать о том, как бы ему снова разбогатеть. Но, сколько он ни думал, ничего, кроме того, чтобы пойти опять к гному, придумать не смог. Отправился Тим в лес, нашел сосну, под которой заснул, обыскал все вокруг, но гнома не нашел. Тогда он взял в руки палку, стал стучать по дереву и кричать на весь лес:
— Тристан, выходи! Это я, Тим! Тристан, выходи!
Целый день он орал и стучал по дереву, но лишь когда солнце село и на лес опустились сумерки, появился заспанный злой гном. И сразу начал ругаться:
— Ты зачем стучишь по дереву? Зачем орешь на весь лес? Всех птиц и зверей распугал! Я выполнил, все, что должен был сделать согласно древнему закону! И больше тебе ничего не должен! Убирайся отсюда!
— Ага, — закричал хитрый Тим, — я тебя снова увидел! И ты должен мне еще три желания!
— А вот уж нет, — ответил гном, — древний закон гласит: увидевшему гнома исполняется три желания. Я сделал, что ты просил, так что больше тебе ничего не должен! Хоть тысячу раз в день на меня смотри, хоть дырку во мне прогляди, ничего больше от меня не получишь!
И тут Тиму с ошеломительной ясностью вспомнились слова седого старика, которые он говорил ему во сне: «Если ты встретишь гнома, то он исполнит три твоих желания. Одним из них ты можешь попросить, чтобы Эльза нежно и крепко полюбила тебя на всю жизнь. И желание обязательно исполнится!»
В голову бедного углежога пришло запоздалое понимание — нужно было попросить, чтобы Эльза полюбила его, а не вышла замуж!
Тим упал на колени.
— Милый гномик! — взмолился он. — Тристанчик! Прошу тебя! Выполни только одно, самое маленькое желание!!!
— Одно маленькое желание, говоришь? — гном внимательно посмотрел на Тима. — А ты знаешь, во что мне обходится выполнение этих маленьких желаний?
— Не знаю, — честно признался углежог.
— За выполнение каждого я должен заплатить годом своей жизни!
— Не может быть!
— Не может быть? Может! Такое страшное заклятие наложил на нас великий бог-солнце. Иначе, как ты думаешь, стали бы мы скрываться от людей?
Тим даже не представлял, что ответить.
— Много веков назад меня уже видели люди, — сказал гном и задумался, вспоминая события прошедших лет и теребя седую бороду. А потом продолжил: — Жил я на Куршской косе. Тогда меня нашли две девочки. И я до сих пор помню их имена: Неринга и Маринга*. Чистые души и смелые сердца. Эти девочки оказались столь добры, что, узнав про мою плату, отказались от своих желаний. Признаюсь, тогда я отделался легким испугом. Да и зачем им жалкие подачки от бедного гнома… Или они знали нечто такое, что мне недоступно и навсегда забылось во мраке времен... С тех пор мир изменился: на наши земли пришли жестокие крестоносцы. Прикрываясь именем Святой Девы Марии, они уничтожили целые народы и изгадили железной пятой белые пески бескрайнего моря. Тевтонские рыцари принесли сюда жажду денег и власти, кровь и смерть. Чистота и сила этого мира исчезли навсегда! Эх, человеки... Как вы до сих пор не вымерли... Впрочем, ждать осталось недолго. Нутром чую: люди крепко встали на скользкую дорожку к своей гибели. Может, это и к лучшему. Когда вы исчезнете, этим миром будут править гномы!
*Встреча гнома с девочками описана в книге Игоря Краснощекова «Тропа Неринги». Это легкая и добрая сказка о маленькой девочке, имя которой, победив безжалостное время, стало легендой. События в книге происходят на Куршской косе за много веков до прихода тевтонских рыцарей, когда этот мир был чист, огромен и юн.
Глава шестнадцатая
Три совета
Над поляной пронеслась черная тень — это сова отправилась на охоту. Из чащи доносились непонятные шорохи и крики ночных птиц.
— О-хо-хо-хо-хо, — сказал наконец углежог.
Все его надежды развеялись как дым. Несчастным голосом он рассказал гному свою печальную историю и спросил:
— Скажи, неужели ты ничем не можешь мне помочь?
Тристан снял колпак, почесал седую голову, хорошенько подумал и сказал:
— Вообще-то могу.
— И чем?
— Я могу дать тебе три совета.
Поначалу Тим обрадовался:
— И каких?
— Совет первый. Никогда больше сюда не приходи. А если ты объявишься здесь еще раз, я превращу тебя в трухлявый пень!
Тим огляделся по сторонам. В округе действительно торчало несколько трухлявых пней, и он решил, что обязательно воспользуется первым советом.
— Вторым советом, — продолжал гном, — будет следующий: тебе нужно встретить тролля, ведь гномы больше никогда не исполнят ни одной твоей просьбы. И когда ты встретишь тролля, ему будет некуда деться, так что считай — три новых желания у тебя в кармане!
Бедный углежог тяжко вздохнул. Выполнение второго совета показалось ему очень непростым делом.
— А теперь, мой дорогой друг, будь очень внимателен и хорошенько запомни мой третий совет: если тебе все-таки выпадет удача встретить тролля, первым желанием попроси себе капельку ума!
КОНЕЦ!
----------
----------